В мире существует не так уж много судов, у колыбели которых стояли императоры. Никакой международный арбитражный суд в Гааге не появился бы, если бы в конце XIX века русскому царю Николаю II не пришла в голову идея созвать здесь международную мирную конференцию. Ничего путного из конференции, на которую в мае 1899 в Гаагу съехались правители из 26 стран, не получилось, однако учрежденная ею Постоянная палата третейского суда (ППТС) (Permanent Court of Arbitration, PCA) существует и поныне.
Перед ней в то время была поставлена задача разрешать споры, в которых не могли прийти к согласию правительства разных стран, или когда кто-нибудь хотел предъявить иск к какому-нибудь правительству. Российский президент Владимир Путин, в иных случаях относящийся с трепетом к наследию русских царей, предпочел бы, вероятно, чтобы его блестящий предшественник не участвовал в создании этого третейского суда. Потому что в наше время некоторые решения ППТС могут обойтись России в несколько миллиардов долларов и на многие годы еще больше осложнить и без того непростое положение российских государственных компаний в мире.
Аргумент России: арбитраж в Гааге не имеет должной юрисдикции < Оборонительная стратегия Москвы проста: там утверждают, что дело вообще не подпадает под юрисдикцию арбитража в Гааге, и поэтому российские представители бойкотировали все судебные заседания. Но этот бойкот не означает, что вердикты назначенных ППТС трибуналов могут остаться неисполненными. В таких случаях вступает в действие принятая в 1958 году Организацией объединенных наций Нью-Йоркская конвенция о признании и исполнении решений зарубежных судов. «Если Россия проигнорирует вердикты Гааги, украинцы могут потребовать конфискации собственности российского государства и принадлежащих ему компаний и организаций по всему миру», — говорят эксперты. Сотни филиалов украинских банков отошли в Крыму к российским банкам. Например, из 334 отделений «ПриватБанка» многие были переданы Российскому национальному коммерческому банку. Этот банк привлекает деньги клиентов в Крыму, расхваливая самого себя как «банк со стопроцентным государственным участием». На самом деле банк принадлежит Российскому агентству по управлению государственным имуществом, подчиненному Министерству экономического развития. Агентство управляет в России и за рубежом более 1,9 миллионов фирм, земельных участков и объектов недвижимости. То есть потенциально широкие возможности для конфискаций существуют.
Правда, в одном из подобных дел — процессе о компенсации в размере 50 миллиардов долларов экспроприированным акционерам бывшего нефтяного концерна ЮКОС — Москве пока удалось вынуть голову из петли. Другой суд объявил арбитражный суд, вынесший решение о выплате компенсации, неправомочным. Эту же тактику Москва использует и в деле с крымскими исками. По информации газеты «Зюддойче Цайтунг», Россия подала встречный иск в Федеральный суд Швейцарии по двум рассмотренным в Женеве делам — нефтяной фирмы «Укрнафта» и владельцев бензоколонок. Цель иска — признать ППТС в Гааге и назначенные ею в Женеве трибуналы неправомочными в решении данных дел. «По обоим делам нам поданы жалобы», — подтвердил газете «Зюддойче Цайтунг» официальный представитель Федерального суда Швейцарии.
Но, в отличие от дела ЮКОСа, исходная позиция Москвы в деле с крымскими исками выглядит хуже: все иски по выплате компенсаций были поданы на основании правительственного соглашения между Россией и Украиной о взаимной защите инвестиций от ноября 1998 года. Согласно статьи 9 данного соглашения, все неразрешенные споры передаются на рассмотрение в арбитражный суд в соответствие с Арбитражным регламентом Комиссии Организации Объединенных Наций по праву международной торговли (ЮНСИТРАЛ), а принятое там решение будет окончательным и обязательным для обеих сторон. В данном конкретном случае таким арбитражным судом является именно Постоянная палата третейского суда в Гааге. При этом вот уже более века ППТС рассматривается государствами именно как межправительственный институт, в том числе и Россией.
|